О Законопроекте Минэкономразвития
Почему поправки Минэкономразвития в УК и УПК не помогут предпринимателям
Вчитавшись в текст законопроекта, призванного защитить бизнесменов от “заказных” дел, юристы объявили его бесполезным и даже вредным для предпринимателей. Зато безвредным для “заказчиков” и полезным для следователей-взяточников – для них чиновники предложили ввести особые статьи и снизить наказание за исполнение “заказов”.
Первые восторженные отзывы о законопроекте Минэкономразвития, направленном “на исключение возможности решения хозяйственного спора посредством уголовного преследовании”, сменились разочарованием в юридической среде. Вчитавшись в текст документа, юристы заговорили о его бесполезности и даже вредности для бизнес-сообщества. Если заказчик не сможет подвести под статью своего оппонента без заявления, значит, он будет писать заявления, как это предлагает проект МЭР. Если следователь принял и стал выполнять заказ, то наказание ему будет полагаться меньше, чем другому должностному лицу, злоупотребившему своими полномочиями. И вообще, полагают адвокаты, предложенное чиновниками определение преступлений, совершенных в сфере предпринимательской деятельности, недостаточно.
Законопроект под названием “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, направленных на исключение возможности решения хозяйственного спора посредством уголовного преследования” был опубликован на сайте Минэкономразвития на прошлой неделе. Он был разработан после непрозрачного намека нынешнего президента Владимира Путина, который, еще будучи премьером, 30 января 2012 года в своей статье “О наших экономических задачах” предложил “исключить из уголовного законодательства все рудименты советского правосознания, все зацепки, которые позволяют делать из хозяйственного спора уголовное дело на одного из участников”.
В результате чиновники министерства предложили набор мер, которые, по их мнению, позволят воплотить пожелание главы государства в реальность. Однако к этим новеллам в юридическом сообществе отнеслись очень скептично.
Выступая 3 октября на Форуме корпоративных юристов “100 шагов вперед: бизнес и государство”, адвокат Сергей Романов говорил о “бесполезности и абсолютной неработоспособности этого законопроекта”.
Адвокат юридической фирмы “ЮСТ” Александр Петров пояснил, что документ “не содержит новелл, способных решить поставленные задачи”. А адвокат Петр Баренбойм оценил законопроект скорее как часть процесса, чем возможную норму — по сути, он не защищает бизнес, но дает повод представителям бизнеса и правоохранительных структур сесть за стол переговоров. Одни предложения чиновников вызвали у адвокатов недоумение, другие — возмущение.
Для начала, нарекания вызывает преложенное чиновниками определение того, что считать “экономическими” преступлениями. МЭР предлагает разъяснить этот вопрос в примечаниях к статье 20 УК РФ и отнести к этой категории только такие нарушения, которые совершены зарегистрированными предпринимателями или менеджерами в рамках их полномочий в этом статусе. “Боюсь, что любое такое определение будет несовершенным, как и то, которое предлагают авторы законопроекта”, — отмечает Петров. “Здесь есть попытка описать, кто такие бизнесмены, — говорит Баренбойм, — но у меня нет уверенности, что здесь в полной мере это описано. А почему [не включены] собственники, у которых просто есть акции – они эти акции просто продают и покупают, они не предприниматели очень часто. В личном качестве купили/продали акции, занимаются бизнесом, но не зарегистрированы как ИП. Их интересы должны быть защищены”.
“Заказчик” не потерпевший — значит, будет потерпевшим
Одна из норм, предложенных Миниэкономразвития, отвечает и на претензии защитников бизнесменов — заказные дела часто возбуждаются без заявления потерпевшего. МЭР предлагает сделать невозможным — без такого заявления — возбуждение дел по статьям 159 “мошенничество”, 160 “Присвоение или растрата”, 165 “Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием”, 167 “Умышленные уничтожение или повреждение имущества” и части 1 статьи 176 “Незаконное получение кредита” УК РФ.
Но юристы не видят, чтобы из-за такой нормы у заказчиков возникли нерешаемые проблемы. Адвокат Александр Петров считает, что предложение “в любом случае не достигнет поставленных авторами законопроекта целей”. По подобной категории “заказных” дел, объясняет он, “заказчик”, как правило, и выступает в роли потерпевшего, “поэтому проблем с написанием “потерпевшим” заявления о возбуждении уголовного дела проблем не возникнет”.
Петр Баренбойм согласен с коллегой — “нужно разграничивать публичные и частные интересы”. По его словам, необходимо серьезно размышлять о необходимости заявления пострадавших для возбуждения дел, касающейся хозяйственной сферы. “Почему следователь должен так беспокоиться об интересах каких-то участников? [Например], если эти участники — 100 и 1000 акционеров, пайщиков, дольщиков, — то хорошо бы, чтобы они заявили [о нарушении своих прав]?”, — считает он.
Чем следователь лучше другого чиновника-взяточника?
В попытке уделить особое внимание исполнителям “заказных” дел, разработчики законопроекта предложили дополнить УК статьями “Вмешательство в деятельность индивидуального предпринимателя или юридического лица”, “Незаконное возбуждение уголовного дела”, “Незаконные оперативно-розыскные мероприятия, незаконные следственные действия”, предусматривающие ответственность должностных лиц за эти действия (Подробнее “Право.Ru” писало здесь).
Но юристы возмущены — с какой стати правоохранителей нужно выводить в отдельную категорию, если их и так можно наказывать по существующим статьям, которые, к тому же, грозят более жесткими санкциями, чем те, которые предложило Минэкономразвития?
“Анализируя предложения и ныне действующее законодательство, мы видим, что все деяния, которые предлагается этим проектом сделать преступными, и на данный момент являются преступными. И все они легко покрываются двумя статьями – 285 [“Злоупотребление должностными полномочиями”] и 286 [“Превышение должностных полномочий”], — говорит Романов.
С ним соглашается Петров, который также напоминает, что преступный действия следователя вполне возможно классифицировать и по статьям “Получение взятки” 290 и “Служебный подлог” 292 УК РФ.
“Полагаю, что данных составов достаточно для борьбы со следователями-преступниками и введение в УК РФ новых составов смысла не имеет”, — говорит Петров и удивляется, “чем следователь-преступник лучше (или хуже) другого чиновника, чтобы для них создавать специальные составы”. По его мнению, проблема ухода от ответственности следователей, которые за взятки решают хозяйственные споры предпринимателей путем привлечения к уголовной ответственности невиновных лиц — их конкурентов, кроется в правоприменительной практике, когда руководство следователей этих моментов просто “не замечает”, а надзирающие органы, в том числе прокуратура – не выявляют злоупотреблений и нарушений.
“При этом статьи 286 и 285 УК РФ в данном контексте не работают абсолютно. [Есть] единичные случаи [их применения на] практике”, — говорит Романов, подчеркивая, что большинство жалоб в прокуратуру, в суд на действия следователей остаются без внимания, а ответ сводится “к одной простой мысли: следователь – процессуально независимое лицо и, в общем-то, творит, чего хочет”. По мнению адвоката, для решения этой проблемы необходимо “менять кадровый состав МВД, прокуратуры, судов”.
Баренбойм уверен, что сейчас “самое главное – преодолеть отношение [со стороны правоохранителей] к бизнесу как к врагу”. “Это почти классовая постсоветская ненависть, — считает адвокат, – Если следователь будет считать своим долгом “мочить” бизнесменов как чуждый элемент (это рудимент советского сознания), [то они будут] подрывать национальную экономику”. Стало быть, говорит адвокат, нет никаких гарантий того, что и новые статьи будут применяться.
Недоумение у Баренбойма вызывают и сравнительно мягкие санции, которые предлагается установить в новых статьях УК. “Я считаю, что это ЧП в любой правовой системе, когда должностное лицо, тем более следователь, заведомо незаконно возбуждает уголовное дело. <…> Да, его отстранят от должности – это обидно, его оштрафуют на целых 250 000 руб., но если он получит в десятки раз больше, то почему бы ему не пойти на такое невероятное наказание”, — удивляется адвокат.
Возмущен удивительным соотношением санкций проектируемых и действующих сегодня статей 285 и 286 УК РФ и Сергей Романов. “Предлагаемые санкции ниже, чем имеющиеся. Так, неквалифицированные составы [в новых] трех статьях [предусматривают наказание] – до 3-х лет лишения свободы, неквалифицированные [составы действующих статей] 285 и 286 – до 4-х лет”, — говорит он. При этом разрыв в возможных наказаниях, предусмотренных во вторых, более “тяжелых” частях статей, еще больше — пять лет лишения свободы вместо десяти.
Тема возврата изъятых компьютеров законопроектом не раскрыта
Единственной из предложенных Минэкономразвития идей, которая приглянулась юристам, оказалось предложение ограничить срок удержания элетронных носителей информации (компьютеров, флешек и тп). Согласно законопроекту, после производства неотложных следственных действий носители должны быть возвращены владельцу, либо предпринимателю должны разрешить скопировать содержащуюся на них информацию.
Но здесь юристы видят непреодолимые барьеры, которые встанут на пути бизнесмена, который попытается получить обратно изъятую технику или скопировать с нее информацию. Дело в том, что, согласно проекту закона, в возврате носителей информации и снятии копий с них может быть отказано, если это может воспрепятствовать расследованию преступления. “Так что же мешает следователю отказать в ходатайстве о копировании информации на этом основании?”, — удивляется адвокат из компании ЮСТ. Конечно, такой отказ можно обжаловать руководителю следственного отдела или даже в суд, — признает он. — Но с учетом нынешнего состояния правосудия, вызывает большие сомнения, что суд будет объективно рассматривать такую жалобу а не отпишется тем, что следователь — лицо процессуально самостоятельное и сам определяет объем, сроки, характер и порядок своих действий.
По словам Петрова, предлагаемые изменения в части 4 статьи 81 – о возврате изъятого “в течении 10 дней со дня их осмотра” — “не выдерживают критики”. “А что делать, если следователь вообще не осмотрел изъятое? И как узнать, когда он это осмотрел?”, — удивляется он.
С текстом законопроекта “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, направленных на исключение возможности решения хозяйственного спора посредством уголовного преследования” можно ознакомиться здесь.
Источник: Право РУ